Мишень [авторский сборник] - Андрей Ливадный

— Да, Эллис, — ответил мягкий, одушевленный скорее ее сознанием, чем программами голос. — Я держу канал связи открытым. Жду твоих команд.

Она прошла мимо горстки праха, оставшейся от Алексея Романова, миновала уровень крионических залов и углубилась в кормовую часть «Антея».

— Где остальные тела погибших? — прерывающимся от частого и неравномерного дыхания голосом спросила Эллис.

— В холодильной камере медицинского модуля, — ответил ЭКаМ. — Бортовые механизмы, уцелевшие после катастрофы, перенесли их туда.

— А сколько человек находилось в анабиозе? — Эллис остановилась, придерживаясь рукой за стену.

— Сорок, — лаконично поведал ЭКаМ и тут же пояснил:

— В большинстве камер в результате аварии было нарушено энергоснабжение. Я не смог восстановить контроль до того, как истощились автономные источники питания камер. Процесс анабиоза вышел из-под контроля автоматики. Люди погибли.

После этого скупого и точно сформулированного ответа ей стоило неимоверного труда сделать первый шаг и возобновить свой спуск вдоль закругляющейся стены спирального коридора.

«Случайность… — горько думала Эллис. — Ведь могли уцелеть все… или любой из сорока спящих. А выжила я…»

— ЭКаМ, почему ты не разбудил меня сразу после аварии? — спросила она, чтобы не думать о погибших.

— Я ждал благоприятных условий для пробуждения, — ответил голос кибермозга.

— Объясни, — потребовала Эллис. — Что ты понимаешь под термином «благоприятные условия»? — Ей приходилось напрягаться, чтобы верно формулировать вопрос, используя понятные ЭКаМу слова и словоформы, иначе бортовой компьютер не смог бы ответить. Вот и сейчас возникла небольшая, по меркам человека, но длительная с точки зрения машины пауза, пока ЭКаМ анализировал ее вопрос.

— Я не мог обеспечить управления кораблем в той области аномального пространства, куда попал «Антей» после взрыва, — наконец ответил компьютер. — Все системы контроля вышли из строя. Они не могут адекватно функционировать в аномалии. — ЭКаМ использовал введенные в его память человеческие термины, отчего его речь казалась Эллис одушевленной. Хотя разумом она понимала, что это не так.

— А сейчас? — спросила она. — Условия изменились?

— Да. Твое пробуждение обосновано критическим падением уровня энергии. Но цель полета близка. По косвенным данным, я могу судить, что «Антей» вошел в зону притяжения планетарных масс.

— Цель полета? Проксима?! — Эллис остолбенела от такого откровения, но секунду спустя ЭКаМ поверг ее в еще больший шок.

— Солнечная система, — ответил компьютер. — Пока работал блок локации, я сориентировал «Антей» для возвращения на Землю.

Эллис показалось, что она ослышалась.

«Земля?! — это родное, теплое, желанное слово пролилось, словно бальзам, на ее воспаленное сознание. — Но если это Солнечная система, то почему меня еще не вытащили отсюда?!» — тут же с растерянностью подумала она.

— Ты уверен в своих расчетах, ЭКаМ?

— Вероятность того, что «Антей» находится в границах Солнечной системы, — семьдесят три процента. Точнее я утверждать не могу, так как системы локации вышли из строя три года назад.

Эллис не знала, что и думать. Радоваться ей, надеяться или же нет?

«Ответ там… — вдруг подумала она, ускоряя шаг. — Сейчас я все увижу собственными глазами…»

Нижние витки спирального коридора отделяла аварийная переборка со шлюзом.

ЭКаМ по приказу Эллис открыл люк, и она оказалась в тесном переходном тамбуре.

Дождавшись, пока насосы откачают воздух и в камере вспыхнет красный предупреждающий свет, она взялась за рукоять наружного люка и отвела ее в положение «открыто».

Эту часть корабля Эллис помнила смутно — реакторные отсеки не относились к ее компетенции, но по вызубренной в период предполетной подготовки схеме она представляла, что коридор должен продолжаться еще на несколько сот метров…

Ступив за порог открывшегося люка, она остановилась.

Впереди ее ждал десяток метров покореженного и деформированного тоннеля, который обрывался испещренной точками звезд бездной.

Кормовой части корабля попросту не существовало.

Несколько минут она стояла подле люка, унимая пробегающую вдоль позвоночника дрожь. Вид звездной бездны и странные, красноватые блики, змеившиеся по полу и стенам изуродованного коридора, подействовали на Эллис самым негативным образом — к естественной слабости и не прекращающейся дурноте вдруг добавился острый приступ агрофобии.

Ей потребовалось время, чтобы совладать с разыгравшимися эмоциями. Наконец, немного отдышавшись, она отстегнула от пояса скафандра конец длинного и прочного фала. Закрепив его за оплавленную скобу подле люка, Эллис с замиранием сердца сделала первый шаг навстречу расстрелянной искрами далеких звезд бездне.

Открывшаяся ей панорама разрушений заставила ее содрогнуться, но еще более странной, страшной и впечатляющей оказалась картина окрестного космоса.

«Антей» действительно находился в границах звездной системы, но Эллис с первого взгляда определила, что распухшая, кроваво-красная звезда никак не может быть родным и уютным Солнцем.

Застыв на краю провала, она смотрела вокруг, не в силах вымолвить ни звука.

— ЭКаМ… Ты видишь это?! — потрясенно выдавила она спустя некоторое время.

— Идет сканирование и накопление визуальной информации, — ровным голосом ответил бортовой компьютер. — Эллис, мне необходимо, чтобы ты расширила сектор обзора. Для достоверной идентификации требуется максимум независимых звездных ориентиров.

Делая осторожный шаг вперед, к уродливому срезу, за которым начиналась Бездна, Эллис вдруг подумала, а что сейчас ощущает ЭКаМ? Ведь она не бортовой сенсор, а Человек, Хозяин, Бог, и как это он сообразил отдать ей приказ? Расширь сектор обзора… Эта выходка компьютера позволила Эллис чуть-чуть расслабиться, сбросить часть нервного напряжения, почувствовать, что магнитные подошвы скафандра мягко и прочно влипают в пол…

Она остановилась на самом краю провала и повела головой из стороны в сторону, чтобы видеокамеры охватили всю доступную из этой точки панораму звездного неба.

Затем, удовлетворив потребность ЭКаМа в навигационных данных, она обратила свой взгляд к звезде.

За изувеченной кормой «Антея» висел самый натуральный красный гигант. Сердце Эллис екнуло, когда она сквозь дымку сработавших светофильтров всмотрелась в распухшую звезду, а в голове сами собой вдруг всплыли фрагменты давным-давно прочитанной статьи из учебника.

Она глубоко изучала теорию эволюции звезд и знала, что родное Солнце в будущем, отстоящем на несколько миллиардов лет, ждет именно такая судьба. По прогнозам, обоснованным еще в начале двадцать первого века, через миллиард лет светимость солнечного диска должна возрасти до ста десяти процентов от современного уровня. Это, в свою очередь, приведет к катастрофическим изменениям климата Земли, стремительному развитию парникового эффекта, который закономерно завершится тем, что все океаны земли выкипят, а сама планета превратится в горячую, безжизненную пустыню.

Но что такое миллиард лет по сравнению со всей историей человечества? Эти две цифры казались столь несопоставимы, что никто не воспринимал всерьез постоянно возрастающую светимость солнечного диска. Слишком внушительны астрономические сроки, чтобы кто-нибудь основательно задумался над актуальностью подобных процессов.

Эллис полностью разделяла данную точку зрения, но сейчас, стоя на краю провала, средь хаотичного нагромождения изуродованных конструкций космического корабля, она невольно вспоминала все, что ей было известно о дальнейшей эволюции Солнца…

Жизнь любой звезды — это постоянная схватка двух стихий. С одной стороны, на звезду действуют гравитационные силы, которые направлены к центру, и стремятся «ужать» ее до наиболее компактных размеров, но этому всегда препятствует происходящий внутри светила процесс ядерного синтеза чудовищное количество энергии, высвобождаемое при слиянии легких ядер, устремляется «наружу», толкая вещество, «распирая» звезду и противодействуя таким образом силам гравитации.

Именно равновесие двух этих сил позволяет любой звезде на протяжении миллиардов лет находиться в состоянии относительного покоя…

Но что произойдет, когда в ядре звезды истощатся запасы водорода? Ответ на это знал любой, кто хоть сколько-нибудь интересовался теорией эволюции звезд. Тогда реакция водородного синтеза сместится от ядра наружу, в газовую оболочку звезды. Это, в свою очередь, вызовет ее чудовищное «распухание» и, как ни, парадоксально, охлаждение и покраснение. По известным Эллис прогнозам это должно было произойти с Солнцем через полтора-два миллиарда лет. Солнце увеличится в размерах до двух тысяч раз и превратится в красного гиганта с горячим, плотным ядром, окруженным раздутой, покрасневшей газовой оболочкой, которая, расширяясь, поглотит орбиты Меркурия и Венеры.